КОЛОКОЛЬЧИК

смеялась как валдайский колокольчик
не говоря о том, что хороша
хотелось бы, чтоб грудь была побольше
и чуть поменьше щедрая душа

весь смак общежитейских посиделок
был в том, чтоб много разных песен спеть
блатных, любовных, и смешных и смелых
мы пели хорошо и неумело
теперь из них я помню только треть

Высоцкий, Галич, Визбор, Окуджава
и те, кого не помню, пару дюжин
мотив получше, а слова похуже
про Сталина, Атлантов и шалаву
про Пасху, Колыму и дружбу

про то, как клёны выкрасили город
про то, как я гуляю по апрелю
про перекаты и сибирский холод
про то, как счастье заслонилось дверью

бывало так, что гитаристов штатных
тянула математика к столу
и я, как мог, подыгрывал ребятам
и колокольчик у соперников стянул…

теперь уж нет ни посиделок, ни гитары
и колокольчик поседел и отзвенел
а я пока живу, придурок старый
и вспоминаю, как я песни пел

а как она любила, я не помню
как будто, Бог сказал мне — кавалер
я память вытер, чтобы ты был скромным
как пламенный советский пионер

я понимаю, но ночами снится
что я иду по деревянным городам
где мостовые там скрипят как половицы
я строчек этих Богу не отдам